Некоторые дети запоминаются сразу. С первого взгляда. С первого слова. И сколько ни пройдет времени, сколько еще ни промелькнет лиц, ты будешь помнить истории знакомства с ними.
Это был мой четвертый визит в санаторий. В конце встречи маленькие зрители по традиции выстроились в очередь к лисенку Феликсу. Вязаную игрушку мне пару лет назад подарили в центре реабилитации инвалидов, и я стала возить ее с собой. Увидев ушастого лисенка, дети объявили его волшебным и нашептывали в большие оранжевые уши свои заветные мечты. Они так заразительно наивно верили, что вскоре и взрослые встали в ту же очередь.
И вот я в очередной раз терпеливо наблюдала, как, толкаясь, малыши передавали друг другу Феликса. И только один мальчик стоял в сторонке, буквально вцепившись взглядом в пол.
— Кто это? – спросила я у воспитателя.
— Это Мусик наш, Муслим. Очень хороший, воспитанный мальчик. Каждое лето к нам из Чечни приезжает.
Мальчику было девять лет, на вид очень слабый, похожий на несколько связанных между собой палочек. Я подошла сзади и чуть тронула его за плечо.
Мусик сердито дернул плечом и повернулся ко мне. У него были большие темные, как спелая черешня, глаза, какие бывают у детей-метисов.
— Почему ты не идешь загадывать желания со всеми?
— Я в прошлый раз загадал, уже целый год жду, а оно не исполняется, — сказал он, и на его бледном лице сильнее сдвинулись черные брови.
— Может, ты не так сильно хочешь? – шутливо поддела его я.
— Я хочу! Хочу! Больше всего хочу! – Мусик топнул ногой.
Губы его искривились, и он вдруг обессиленно заплакал.
— Да он просто не умеет загадывать желания, — насмешливо выкрикнул рыжий мальчишка.
— Не реви! Мы тебя научим, — из-под моей руки пропищала кроха в клетчатом платье.
Толпа детей отсекла от меня Мусика, и с разных сторон на него посыпались советы о том, какие желания следует загадывать.
— Я просил новый телефон.
— А я – видеоигру.
— Мне подарили хомяка с клеткой.
— Я хотел самокат.
В этой нестройной разноголосице дети отчаянно старались перекричать друг друга и совсем забыли о том, кому были адресованы их слова.
А бедный Мусик стоял с ошарашенным видом и лишь успевал крутить головой из стороны в сторону, не зная, кого слушать. Он перестал всхлипывать, но по щекам еще тянулись блестящие дорожки.
— А что ты загадал? – спросила я.
Все разом замолчали и посмотрели на мальчика.
— Я загадал старшего брата, — сказал он, и его удивленные глазенки снова начали наполняться слезами.
В тот момент я больше всего боялась, что кто-нибудь из старших засмеется. Но ни один ребенок даже не шелохнулся.
А мальчик продолжал:
— Я буду помогать ему во всем, а он научит меня драться и ездить на лошади. Я всю жизнь о нем мечтаю.
Еще несколько мгновений все стояли околдованные, в совершенной тишине, а потом дети ожили и разбежались кто куда. И мы с Мусиком остались вдвоем. Он медленно перевел на меня взгляд.
— Скажи, пожалуйста, а зачем тебе обязательно ездить на лошади и драться?
— Ездить на лошади должен уметь каждый мужчина. Драться тоже нужно. Кто маму и сестренку защитит?
— А папа не защитит? Он и научил бы тебя всему.
— Убили его. Один я мужчина в семье, — скупо, по-мужски сказал Муслим.
Вы когда-нибудь задумывались о том, сколько весит «груз ответственности»? Я впервые ощутила его в полной мере, стоя перед крохотным человечком с большой несбыточной мечтой. И лишь одна мысль у меня в голове имела значение: «Пусть лисенок станет по-настоящему волшебным. Пусть хоть на минуточку».
Ровно через год меня снова пригласили выступить в этом санатории. Я, конечно, сразу вспомнила Мусика, его требующие ответа глаза, его слезы и даже малодушно хотела отказаться под любым благовидным предлогом. Но ведь нельзя же из-за собственного страха оставить детей без сказки. И потом мне было очень интересно, как поживает будущий защитник мамы и сестры.
Когда распахнули двери зала, внутрь влетел вихрь, в котором угадывались косички, футболки, тапки, платья, улыбки. Он гудел на разные голоса, но вскоре осел, превратившись в прилежных мальчишек и девчонок. Отвечая на детские вопросы, я невольно всматривалась в лица. Некоторых детей родители сдавали в санаторий как багаж на хранение, и черты их примелькались даже мне. А вот маленького джигита с горящим взглядом в зале не было.
Уезжала я из санатория с неспокойным сердцем, убеждая себя, что детская память коротка, как жизнь бабочки, и мальчишка давным-давно придумал себе новую далекую мечту. У выхода из корпуса нас нагнала стайка ребят. Впереди всех, тяжело дыша, бежал раскрасневшийся Мусик.
— Здравствуйте! Я на процедурах был! Я вас так ждал! У меня желание сбылось! – на одном дыхании выпалил он.
— Как это… сбылось? – опешила я.
— У меня теперь два старших брата! Мише 13 лет, Тимуру – 15.
— Откуда они взялись?
Мусик приосанился и завел свой рассказ, который, я уверена, до меня уже послушало все отделение.
— Миша из Белгорода, Тимур – из Надыма. На обеде они подошли ко мне и сказали, что хотят быть моими братьями.
— И ты согласился?
— Миша добрый, всегда делится едой с другими. Тимур очень смелый, первым из палаты идет на уколы. Если кто-то из маленьких ночью боится идти в туалет, он их водит, — с настоящей братской гордостью рассказал мальчик. — Названым братом может стать только достойный человек – так говорит дядя Саид.
— Тебе интересно с ними?
— Очень! Очень интересно! – еще больше засветился Мусик. — Тимур рассказывает мне, как не потеряться в лесу, и про оленей. Зимой они меняют цвет глаз и форму копыт! А Миша научил меня лазать по канату и ходить с закрытыми глазами.
Мне очень захотелось увидеть этих мальчишек рядом с Мусиком и поблагодарить за благородный поступок.
— И сейчас они здесь?
— Они уже уехали. Но мы переписываемся. Они мне звонят. Моя мама пригласила Тимура и Мишу к нам домой.
Передо мной стоял теперь совсем другой ребенок – счастливый, улыбающийся, снова поверивший в чудо. Ребенок, у которого исполнилось заветное желание.
— А вы… вы привезли своего лисенка? – робко спросил Мусик, когда мы прощались.
Я по привычке запустила руку в сумку, но игрушки там не было. После разыгравшейся драмы Феликс все чаще оставался на полке с остальными подаренными мне лисами.
— Он трудится над исполнением других желаний, — улыбнулась я мальчику, — но в следующий раз мы обязательно приедем вместе.